Революция 1848 года в румынских землях

В 1809 г. Наполеон нанес сокрушительное поражение Австрии. Миновав поверженную Вену, его армия вступила в венгерские земли. Из Дьера французский император призвал венгров низложить Габсбургов и провозгласить самостоятельное государство. Скорее всего, в тот момент венграм представился последний шанс добиться независимости от Габсбургов, не столкнувшись с национально-освободительным движением на собственных окраинах. Парламент Венгрии ответил категорическим отказом, и переубедить его не смогли ни разгром французами венгерского ополчения, ни голоса нескольких либералов, убеждавших нацию добиться независимости и осуществить реформы по французскому образцу. Как и в войне за австрийское наследство, в критической ситуации венгерское дворянство поддержало Габсбургов.

Хотя сам правивший Австрией во время наполеоновских войн император Франц и оставил о себе воспоминания как о глупом и консервативном предводителе бюрократов, ему досталось удачное наследство. Созданная несколькими поколениями Габсбургов сложная система учета интересов различных групп населения империи работала неплохо. К приведенному выше описанию хорошей жизни венгерского дворянства остается добавить лишь то, что военные поставки времен наполеоновских войн дали новые возможности для обогащения. А вместе с тем действовали и терезианский патент об урбарии, и законы Иосифа об отмене крепостного права, дававшие крестьянству пусть минимальные, но все же средства защиты от произвола господ.

Объем промышленного производства в восточной части Австрийской империи с конца 18 века до 1840-х годов вырос в четыре раза. Так что, хотя первая половина 19 века принесла заметный прогресс и в Дунайские княжества и в русскую восточную Молдавию, Трансильвания по-прежнему шла вперед быстрее. Понемногу внедрялись законы Марии Терезии о всеобщем начальном образовании, что давало низшим слоям населения и обделенным политическими правами народам империи доступ к новым знаниям и новым идеям.

Возникшие было в первые годы после правления Иосифа мысли о том, что либеральные реформы неплохо было бы осуществить силами венгерских политиков, не всплывали, пока шли войны с Наполеоном, и еще лет десять по их завершении. Но под конец тоскливо-застойного правления императора Франца венгры начали вспоминать, что они – свободолюбивый народ. И в следующие два десятилетия произошло невероятное – ширившееся движение венгерских либералов сумело убедить большую часть дворянства в необходимости отказаться от веками охранявшихся им привилегий и начать распространение своих древних свобод на другие слои населения страны. Те идеи, которые император Иосиф безуспешно пытался навязать привилегированному слою венгерского общества, теперь венгерские дворяне были готовы проводить в жизнь сами и, более того, вопреки воле австрийских монархов.

Первым либералом был один из богатейших венгерских магнатов граф Иштван Сечени. В его идеях было минимум демократии, зато максимум стремления снять феодальные ограничения и ускорить экономическое развитие страны. Он прославился многими хозяйственными начинаниями. В частности, в конце 1820-х Сечени создал Дунайскую судоходную компанию. Так что, как только Адрианопольский мир открыл Дунай для международного судоходства, венгерские пароходы повезли в Валахию и Молдавию европейские товары.

У истоков демократического направления, как это уже не раз случалось в венгерской истории, встали трансильванцы. Выходец из Трансильвании Миклош Вешшелени возглавил получившую в 1830-х широкую поддержку в венгерских и трансильванских парламентах партию, выступавшую за либеральные рыночные реформы в сочетании с расширением полномочий представительных органов власти.

В 1835 г. умер Франц, при новом императоре Фердинанде V фактическая власть оказалась сосредоточена в руках канцлера фон Меттерниха. Тот прибег к репрессиям, чтобы остановить рост влияния венгерских либералов. В 1838 г. Вешшелени был арестован и вскоре умер, но эффект был обратным. В 1840-х годах количество общественных организаций в Венгрии и Трансильвании достигло 600, а число их участников – 100 000. Массовую поддержку получили такие еще недавно казавшиеся венгерскому дворянству неприемлемыми идеи, как отмена налогового иммунитета аристократии и освобождение крестьянства от феодальных повинностей.

Одно стремление к демократии и экономическим реформам могло бы и не обеспечить столь массовой поддержки, если бы либеральное движение не подпитывалось подъемом венгерского национализма. В эти десятилетия получила блестящее развитие венгерская культура. Возникло движение неологистов, проделавшее громадную работу по приспособлению венгерского языка к требованиям современной цивилизации. Начинается компания по приданию венгерскому статуса государственного языка, которым в Венгрии и Трансильвании до сих пор обладала наднациональная латынь.

Либералы возобновили требование присоединения Трансильвании к Венгрии. Причем на этот раз местную обособленность удалось преодолеть, и большинство венгерского населения края поддержало идею.

Поскольку в течение восьми веков существования Великой Венгрии румыны, словаки и другие подвластные народы не доставляли венгерским господам значительных хлопот, либералы начала 19 века питали относительно национальных меньшинств своей страны определенные иллюзии. Они исходили из того, что предоставление низшим сословиям экономических и политических прав, если будет сопровождаться нужной пропагандой и внедрением венгерского языка, в скором времени приведет к венгризации других проживающих в стране народов. Сечени, правда, предупреждал, что подъем венгерского национализма может вызвать ответную реакцию, но к нему мало кто прислушался.

На фоне общего подъема политической активности румынское национальное движение тоже заявляет о себе. Параллельно с работой неологистов продолжались начатые трансильванской школой усилия по модернизации и латинизации румынского языка. В 1834 и 1837 годах униатский и православный епископы Трансильвании пишут петиции императору с просьбами признать равноправие румын. В 1838 г. учитель Георге Барициу начинает издание первого в Трансильвании румыноязычного печатного органа – «Газета де Трансильвания». На первый взгляд, действия румынских активистов не были ни особенно настойчивыми, ни массовыми. И только последующие события показали, что за эти годы они проделали очень достойную пропагандистскую и организационную работу.

В начале 1840-х венгерские либералы, возглавляемые теперь Лайошем Кошутом и Ференцем Деаком, получают широкое представительство в различных венгерских парламентах и выдвигают два законопроекта – один из либеральной, другой из националистической повестки дня – о разрешении владеть землей людям, не принадлежащим к дворянскому сословию, и о придании венгерскому языку статуса государственного. Парламент Венгрии утвердил их в 1844г., одержав, таким образом, победу, вдохновившую нацию на большую схватку с империей и собственным прошлым.

А вот когда второй из этих законов был в 1842 г. поставлен на голосование в трансильванском парламенте, последовал дружный отпор румын. Православный и униатский епископы подписали новую петицию императору с просьбой предоставить румынам равные права. Этот документ был поддержан пропагандистской кампанией, возглавленной активистами из учителей – уже знакомым нам Барициу и выдвинувшимся несколько позже Бэрнуциу. Контролируемый венграми парламент закон, тем не менее, утвердил, а вот венское правительство проявило понимание румынских требований и наложило вето. Венгры предпочли не заметить и этого, пожалуй, самого внятного предупреждения об ожидавшей их судьбе.

А вот румынский публицист Барициу несколько лет спустя, когда уже занимался пожар большой революции, написал предупреждение относительно ждущих Трансильванию времен, призвав «оставить все исторические диспуты о древности народов, исторических названиях, чтобы они давали пищу только для истории, а не для политики и тем более не для права», с тем чтобы «узнать родину общую для всех – и потомков древних народов, и тех, кто приехал 10 лет назад». Увы, «диспутам о древности народов» предстояло не раз стать предлогом для кровопролитий и в Трансильвании, и во множестве других мест. Да и лидером революции трансильванских румын стал не Барициу.

Застойные деспотические режимы часто сравнивают со льдами. Прибегнув к этой метафоре, скажем, что если на рубеже 18 и 19 веков ледокол революционной Франции с трудом взламывал все еще матерые льды европейского феодализма и, в конце концов, затонул от столкновения с русским айсбергом, то к середине 19 столетия старые порядки в большей части Европы сделались тонким синим ледком, под которым набухали бурные воды промышленной, городской, буржуазной, демократической и пролетарской революций. Только русская глыба пока и не думала таять.

В конце концов, сама природа сочла, что допотопные порядки в Европе пора менять. Начиная с 1846 г. континент мучили засухи, отчего бесились цены на продовольствие в европейских столицах, и души их жителей наполнялись ненавистью к властям.

Первый треск ломающегося льда раздался в январе 1848 г. в южном Палермо, а после того как 22 – 25 февраля население Парижа вновь низложило короля и провозгласило вторую республику, половодье революционной весны залило Европу с безудержной силой. В марте против Габсбургов восстала их собственная столица Вена. 13 марта под натиском революционеров ушел в отставку несколько десятилетий правивший империей и стойко сопротивлявшийся любым переменам канцлер фон Меттерних. На следующий день революционная толпа захватывает власть в венгерском Пеште.

У венгров было одно приятное преимущество перед другими европейскими революционерами – если последние в большинстве случаев выступали как узурпаторы законной власти, средневековый парламент Венгрии, несмотря на все передряги, дожил до новых времен и в полном соответствии с действовавшей конституцией в апреле 1848г. утвердил пакет законов, призванных изменить облик страны. Учреждался двухпалатный парламент – верхняя палата как и прежде была дворянской, нижняя же избиралась на основе имущественного ценза, дававшего избирательное право примерно 9% населения страны. Было сформировано правительство во главе с Лайошем Баттяни, ответственное перед парламентом. Наконец отменили налоговый иммунитет венгерского дворянства, а вместе с тем и феодальные ограничения на владение и распоряжение землей. Предусматривалась аграрная реформа, состоявшая из отмены феодальных повинностей крестьян и предоставления им земельных наделов за выкуп. Правда, наступившая вскоре смута не позволила довести реформу до конца.

Выборы в нижнюю палату венгерского парламента были назначены на июнь 1848 г. Впервые за свою историю румыны могли принять участие в формировании законодательного органа, не ограниченного сословными и национальными барьерами. Но большая часть румын бойкотировала июньские выборы.

25 марта 1848 г. Симион Бэрнуциу публикует манифест с требованием признания национальных прав трансильванских румын. Его слова куда агрессивнее того, что писал Барициу. «Вы, чьи предки некогда властвовали в этой стране – взывает он к соплеменникам – впали в рабство. Тираны – венгры, саксы, секеи – изгнали нас, самых многочисленных». Румыны идут за ним. Первая цель – воспрепятствовать присоединению Трансильвании к Венгрии. В условиях грядущего несословного избирательного права неприятие этой давней мечты венгров зиждется на очевидном расчете. В тот момент румыны составляли 60% населения Трансильвании (венгры - 26%), что открывало румынским национальным лидерам путь к власти (хоть и не сразу, в силу цензовых имущественных ограничений, но в обозримой перспективе). В большой Венгрии румыны составили бы 17% населения (венгры - 38%), что оставляло румынским политикам лишь шансы стать младшими партнерами венгерских.

Венгерские либералы игнорируют вздорные притязания темного румынского мужичья, и 30 мая 1848г. трансильванский парламент в Клуже утверждает возвращение края в лоно матери-родины, покинутое три века назад, после захвата столицы королевства турками. Государственный язык возрожденной Великой Венгрии, естественно, венгерский, ни о каких особых правах национальностей в ее законах не упоминается. В ответ румынские активисты призывают к бойкоту венгерских выборов.

А между тем Венгрия уже поймана в ловушку союза между империей и угнетаемыми венграми народами. В марте 1848 г. Хорватия объявляет об отделении от Венгрии и просит у австрийского императора предоставления ей статуса, аналогичного венгерскому. Император соглашается. Некоторое время венгерские власти еще надеются, что румыны, как народ лишенный собственной аристократической элиты, не смогут бросить им вызов. Они ошибаются.

В 1848 г. единственный румынский город Трансильвании Блаж – на протяжении большей части своей истории бывший полудеревней, да и сейчас вполне заштатный - переживает свой звездный час. Созданный 15 мая Национальный комитет созывает здесь собрания трансильванских румын. На майском собрании присутствуют 40 000 человек, на сентябрьском - 60 000. С подачи Бэрнуциу они требуют равенства, но теперь еще и независимости румынской нации. Румыны формируют свои структуры, вначале политические, потом административные, а осенью ополчение, названное в духе римской традиции легионами.

Такое развитие событий было вполне закономерным – база румынского движения создавалась с начала австрийского правления. В каждой румынской деревне есть либо православный, либо униатский священник. Обе церкви с конца 18 века совместно выступают в защиту национальных прав. В результате реализации образовательных программ Марии Терезии в значительной части деревень есть румынские учителя, а многие крестьяне грамотны и могут читать газеты и политические прокламации. На этой основе создана политическая организация, причем не «салонная», а эффективно объединяющая простой народ и интеллектуальную элиту. Румынское революционное движение оказалось не хуже, чем то, что удалось создать венгерским либералам. Венгры были поражены, а затем удивление перешло в ярость.

Пока севернее Карпат происходила описанная выше завязка трансильванской драмы, южнее разыгралось действо более легковесное, наивное, временами почти опереточное. Впрочем, несмотря на все это румыны правы, когда высоко оценивают смелость валашских революционеров, бросивших вызов двум незыблемым деспотиям, стоявшим на страже стабильности Дунайских княжеств, ради того, чтобы указать румынам путь к модернизации.

Валашская революция началась не в Валахии, а в Париже. Через несколько дней после французской февральской революции румыны, жившие во Франции, собираются на совещание и решают, что нечто подобное должно быть сделано и на родине.

Организация восстания в достаточно далекой от Парижа стране заняла некоторое время, а дальнейшее было легко как в сказке. 21 июня 1848 г. Элиаде-Рэдулеску провозглашает перед толпой крестьян в местечке Ислаз программу революции, а через два дня революционеры не встречая сопротивления, захватывают Бухарест. Испуганный князь Бибеску подписывает предложенную ими конституцию. Но после того как еще через два дня русский консул уезжает из Бухареста, демонстрируя негативное отношение державы-покровительницы к происходящему, князь удирает из страны. Революционеры, в румынской традиции называемые довольно неудобоваримым словом «сороковосьмисты», формируют правительство, возглавить которое они ради придания большей легитимности уговаривают митрополита Валахии Неофита. Реально самым влиятельным политиком становится радикал Николае Бэлческу (тот, что в 1843 г. создал «Фрэцию»).

Чудеса еще некоторое время продолжаются. В Бухаресте не на подпольных сходках, не на митингах оппозиции, а в качестве правительственных законов провозглашаются вещи, которые жители многих куда более развитых стран Европы могли себе представить лишь в самых смелых мечтах. В считанные дни жители Валахии получают отмену сословий и равенство граждан, всеобщее избирательное право, все гражданские свободы, отмену налогового иммунитета аристократии и всеобщее начальное образование.

Князь, хоть и сохранил свой освященный традицией титул, по новой конституции должен был стать фактически избираемым на пять лет президентом. «Сороковосьмисты» пошли дальше Кантакузино и Кантемира, мечтавших о постоянных династиях, и решили сделать свою страну республикой. Румыния станет республикой ровно через сто лет после революции 1848 г., но при обстоятельствах, которые вряд ли бы порадовали Бэлческу и его соратников.

Провозглашается аграрная реформа – барщина и оброк подлежат отмене, из боярских земель должны быть выделены наделы крестьянам. Преобразования по подобной схеме тогда были проведены во многих странах Европы. Конкретные параметры передела земель при этом определялись государственными чиновниками, которые иногда советовались с помещиками и почти никогда – с крестьянами. Румыны поступили куда более демократично и наивно. Были созданы совместные комиссии из помещиков и крестьян. Разумеется, они погрязли в спорах, и зашли в тупик. Выход предстояло искать центральным властям, но времени для этого история им уже не дала.

В конце июня 1848 г., в те же дни, когда валахи праздновали победу революции, русские войска вошли в Молдавию. В этом княжестве местные политики в апреле подали князю составленное начинающим поэтом Василе Александри осторожное обращение с просьбой расширить политические и экономические свободы. Стурдза категорически отверг идеи оппозиции, и та не стала искушать судьбу, затевая мятежи. Тем не менее, российские покровители решили предоставить дополнительные гарантии сохранения в Молдавии стабильности.

А 29 июня появились слухи, что русские войска вошли в Валахию и приближаются к Бухаресту. Лидеры революции, не долго думая, обратились в бегство, а митрополит Неофит поспешил сформировать новое правительство из крупных бояр и поздравить страну с окончанием смуты. Вскоре выясняется, что русские дальше Молдавии не пошли, 1 июля правительство возвращается в Бухарест, Неофит берет назад свои слова о формировании нового кабинета, и революция продолжается.

31 июля в Джурджу высаживаются турецкие войска, до Бухареста им рукой подать, но месяц с лишним они остаются на месте. Надо полагать, основной причиной того, что валашская революция не была задушена сразу, а продержалась три месяца, является наличие у страны сразу двух властителей. И русский покровитель, и турецкий сюзерен до поры не предпринимали решительных действий, чтобы не вызвать у партнера по управлению княжествами подозрений в стремлении установить единоличный контроль.

Валашские революционеры попытались разжечь русско-турецкие противоречия, с самого начала своего правления заявив, что они стремятся к отмене русского протектората над Валахией, но ничего не имеют против сохранения за княжеством статуса турецкого вассала. Такая однозначная позиция, скорее всего, может быть объяснена принадлежностью «сороковосьмистов» к европейским радикально-демократическим кругам, где к Турции относились просто с равнодушием и пренебрежением, зато Россия как главный жандарм Европы являлась объектом величайшей ненависти.

Революционное правительство Валахии полностью и в срок выплатило дань Османской империи, затем его делегация по протоптанной многими поколениями валашских и молдавских князей дороге направилась на поклон в Константинополь. По требованию султана революционное правительство ушло в отставку, уступив место наместничеству – традиционной структуре управлявшей страной в периоды междуцарствия. Но все было напрасно. Пропасть, разделявшая восточную деспотию и европейских радикальных демократов была слишком велика.

Султан Абдул-Меджид так впечатлился идеями «Коммунистического манифеста», опубликованного в Лондоне за несколько месяцев до описываемых событий, что османское правительство объявило Валахию источником коммунистической угрозы, после чего турецкие войска двинулись к Бухаресту. 13 сентября 1848 г. турки разогнали пытавшуюся воспрепятствовать их продвижению бухарестскую пожарную дружину, вошли в город и арестовали лидеров валашской революции. Население Бухареста, которому три месяца назад были торжественно дарованы все мыслимые права и свободы, вновь, как и множество раз за всю румынскую историю, стало жертвой грабежа и насилий турецких солдат.

Лидера революционеров Бэлческу ждало изгнание и скорая смерть в таком забвении, что могила его до сих пор не найдена. А на скромной должности заместителя секретаря в революционном правительстве работал Ион Брэтиану – основатель знаменитой политической династии, которой в конце 19 – начале 20 веков предстояло вершить дела единой, независимой, либеральной и процветающей Румынии.

31 августа 1848 г. австрийское правительство потребовало от Венгрии отменить законы о реформах. 11 сентября настроенный на компромисс с Габсбургами премьер-министр Венгрии Баттяни ушел в отставку. 16 сентября был сформирован Комитет обороны во главе с Кошутом. Сначала империя хотела воевать руками Хорватии. Но попытавшаяся в сентябре атаковать Буду хорватская армия была быстро разбита.

Тогда 3 октября император издал указ о роспуске венгерского парламента. Венгрия отказалась подчиниться, начав открытый мятеж против империи. Кошут прилагал отчаянные усилия для скорейшего создания сильной армии, так как события разворачивались очень быстро. 6 октября третье венское восстание заставило императора Фердинанда бежать из столицы. Судьба династии снова висела на волоске, но видимо некие высшие силы решили, что Габсбурги еще не исполнили всего, что им предназначено. Правительственные войска окружили мятежную столицу, а попытку венгров прорваться на помощь отбили – венгерская армия была еще слишком слаба. К концу октября австрийская революция была подавлена. Перед войной с Венгрией основные силы империи нуждались в передышке, зато у венгров такой передышки не было – последовал удар с тыла.

Столкновения между венграми и румынами в Трансильвании начались в июне и шли по нарастающей, но пока в октябре не произошло окончательного разрыва империи с Венгрией, австрийская армия не становилась на сторону румын. Зато в октябре австрийский губернатор Трансильвании Пухнер заключил союз с румынскими национальными лидерами. Пятнадцать румынских легионов получили оружие из австрийских арсеналов и обрушились на веками ненавидимые венгерские усадьбы и города. Принятые в далекой и чужой венгерской столице законы об аграрной реформе были для румынских крестьян малопонятной абстракцией, зато возможность с оружием в руках воевать с венгерскими помещиками – вполне привлекательной реальностью. К тому же последние подняли мятеж против уважаемого законопослушными румынами государя, против династии, которая не раз заступалась за своих румынских подданных и сделала им немало хорошего. Да и сейчас австрийцев было приятно послушать – губернатор Пухнер заявил, что согласен с требованием румынских лидеров о предоставлении румынам автономии и передачи части помещичьих земель крестьянам. Так Трансильвания стала венгерской Вандеей.

К концу ноября в руках австрийцев и их румынских союзников была большая часть края, включая даже такой венгерский оплот как Клуж. Пухнер повел свои силы на венгерскую равнину, на соединение с готовившейся ударить по Буде и Пешту армией Виндишгреца. Венгры разбивают его армию, но распыление сил не проходит даром. В конце декабря Виндишгрец наносит поражение венгерским силам и берет Буду и Пешт. Венгерский парламент и правительство Кошута бегут на восток – в Дебрецен.

Австрийский командующий рапортует о победе новому императору. 2 декабря Фердинанд был смещен с престола, а императором провозглашен его племянник Франц Иосиф. Новый монарх полон решимости давить мятежников, но вместе с тем понимает необходимость поиска формулы, которая бы позволила модернизировать и либерализовать империю, не затрагивая основ власти династии. Впереди у него правление долгое и настолько противоречивое, что представляется затруднительным сказать, было ли оно, в конечном счете, успешным или провальным.

Между тем, венгры дерутся отчаянно. Их армия под командованием польского революционера Бема переходит в контрнаступление в Трансильвании и к весне загоняет румынские отряды в труднодоступные горные районы Западных Карпат. На трансильванских румын обрушивается венгерская месть. Повстанцев и заподозренных в сочувствии к ним расстреливают, карательные отряды жгут румынские деревни. Взаимное ожесточение нарастает, и во многих местах вспыхивает межнациональная резня, с боевыми действиями непосредственно не связанная.

В это время лидером румынского национального движения становится Аврам Янку – молодой адвокат, ставший командиром румынских сил, в течение весны 1849 г. отразивших множество атак венгерской армии на румынские оплоты в Западных Карпатах. Повстанцы Хории, Клошки и Кришана сражались в тех же местах, но дикие и плохо вооруженные мужики выдержали лишь несколько недель, а теперь у румын и другое оружие, и иное руководство, что делает их легионы вполне серьезной армией. Ей приходится сражаться в ситуации, которая временами представляется безнадежной – на западном фронте венгры начинают одолевать австрийцев. В апреле они подтверждают свою решимость идти до конца, объявив о низложении Габсбургов и провозглашении полной независимости. Армия Венгрии переходит в наступление и в мае возвращает Буду и Пешт.

Растерянные Габсбурги вспоминают о Священном союзе и призывают императора России Николая спасти их монархию. Россия готова помочь, причем с размахом и бескорыстно. Благо Дунайские княжества уже полгода как оккупированы русскими, а Трансильвания оттуда рядом.

А пока русская армия готовится к вторжению, предпринимаются попытки достичь примирения между венграми и румынами. Первым берется за посредничество между венгерской армией и отрядами Янку румынский депутат парламента Венгрии Драгош. Но румын, заседающий в венгерском парламенте, воспринимается крестьянами из Западных Карпат как предатель, и его убивают. К концу мая легионам Янку удается отбить самую серьезную венгерскую атаку на румынские оплоты, после чего положение трансильванских румын меняется к лучшему.

В июне 1849 г., когда бесконечные колонны 200 000-й русской армии фельдмаршала Паскевича потянулись через карпатские перевалы из Валахии и Молдавии в Трансильванию, стало понятно, что венгерской власти приходит конец. 31 июля армия Бема была разбита русскими в ожесточенном сражении у Сигишоары (в котором погиб великий певец венгерской свободы Петефи), после чего сеявшие смерть и разрушения в румынских землях венгерские войска покинули Трансильванию. Шедшие топить в крови свободу венгров русские войска по пути избавили румын от кошмара революционного террора.

Еще до этих событий, в мае 1849 г. Бэлческу начинает переговоры с Кошутом, стремясь к достижению мира и союза между венгерскими и румынскими революционерами. Соглашения долго не удавалось достичь – признавать особые права национальных меньшинств венгерские либералы не хотели даже в самой отчаянной ситуации. Лишь к середине июля Кошут и Бэлческу согласовали «Проект мирного урегулирования», на основе которого две недели спустя парламент Венгрии принял закон о равных правах для национальных меньшинств страны. После этого Янку приказал своим легионам прекратить боевые действия и соблюдать нейтралитет в войне венгров с русскими и австрийцами. Формальным предлогом для отказа от союза с венграми стало отсутствие в венгерском законе основного, чего хотели румыны – территориальной автономии. Но помимо этого, вступление в войну на стороне венгерской армии в тех условиях было бы для румын самоубийственным решением.

Закон о национальностях венгерский парламент принял в Сегеде, так как Буда и Пешт уже были в руках вооруженных сил империи. Совокупные силы надвигавшихся с востока русских и с запада австрийцев превосходили венгерскую армию многократно. 9 августа 1849 г. венгерская армия терпит сокрушительное поражение под Темешваром. 13 августа Венгрия капитулирует. Вводится прямое императорское правление, на страну обрушивается волна террора (от 100 до 400 человек казнены, 1500 осуждены на длительные сроки заключения).

Кошут бежит к турецкой границе, и Османская империя, вспомнив свой старинный союз с куруцами, дает ему убежище. Последний бой венгерская революция дает в Трансильвании – в 1851 г. по призыву Кошута восстают секеи. Но у других венгерских земель уже нет сил их поддержать, и мятеж быстро подавляется. А еще несколько лет спустя Кошут публикует красивый проект Соединенных Штатов Дуная – федерации, в которой бы приняли участие равноправные Венгрия, государства подвластных венграм народов – румын, хорватов, словаков – а также Сербия, Валахия и Молдавия. Нечто отдаленно похожее начинает вырисовываться лишь в наши дни, когда бывшие земли венгерской короны присоединились к строительству единой Европы.

Сразу после капитуляции венгров австрийские власти потребовали от Янку распустить румынское ополчение, и тому оставалось только подчиниться. Вариант с созданием румынской автономии был категорически отвергнут Австрией. Франц Иосиф ликвидировал все институты местного самоуправления и правил исключительно через имперскую бюрократию. Янку получил австрийские военные награды, но отказался их принять. В 1850 г. он добивался встречи с императором, чтобы вручить ему петицию с изложением румынских требований, но Франц Иосиф не отличался демократичностью и сентиментальностью некогда беседовавшего с Хорей Иосифа. Попытки получить аудиенцию у нового хозяина Хофбурга завершились тем, что бывший командир легионов был избит венской полицией. С этого момента Янку разочаровался в своей борьбе и провел остаток жизни (до смерти в 1873 г.) бродяжничая, пьянствуя в придорожных кабаках, любуясь видами Карпат и играя на дудочке.

А тем временем многое из того, за что сражалось ополчение карпатского героя, было воплощено в жизнь. Потерпев в большинстве европейских стран личное поражение, революционеры 1848 г. в историческом плане победили. Сохранившие власть старые элиты в последующие годы занялись выполнением планов преобразований, в значительной степени намеченных революционерами.

Австрия не была исключением. Габсбурги умели беспощадно расправляться с врагами и жестко пресекать представлявшиеся неуместными притязания друзей (как в случае с требованием румынской автономии). Но политическая традиция великой европейской династии предполагала, что сила не может быть единственным источником власти. И если подданные заявили (на бумаге, или же силой оружия) о тех или иных своих желаниях, то те из них, что не противоречат интересам сохранения империи, должны быть удовлетворены. И Франц Иосиф воплощает в жизнь мечту императора Иосифа, используя абсолютистское правление для энергичной реализации программы реформ.

Отменяются сословия, и провозглашается равенство подданных империи перед законом. Система трех привилегированных наций Трансильвании окончательно становится достоянием истории. 2 марта 1853 г. император подписывает патент об аграрной реформе. Феодальные повинности и последние элементы административной власти помещиков над крестьянами отменяются. Порядка 40% помещичьих земель переходят в руки крестьян. В применении к Трансильвании это в большей части случаев означает перераспределение собственности от венгров к румынам.

В среде венгерского дворянства происходит жесткое расслоение – если одна пятая помещиков сохраняет крупные или очень крупные владения, позволяющие и дальше жить безбедно, остальные четыре пятых (в случае с Трансильванией этот процент видимо еще больше, так как она была страной мелкого дворянства) получают земли, доход с которых недостаточен для поддержания привычного образа жизни. Если они не хотят опуститься до уровня крестьян (а этого, ясное дело, не хочет почти никто), нужно расставаться с ленивой жизнью в уютных усадьбах и искать себе место на государственной службе или в бизнесе.

Возможности трудоустройства, впрочем, растут года от года – Венгрия вступает в полосу стремительного экономического подъема. Второй, наряду с аграрной реформой, отправной точкой начинавшегося венгерского экономического чуда стали масштабные инвестиции имперского правительства в инфраструктуру. Революцию Венгрия встретила со 150 километрами железных дорог. К 1860 г. протяженность венгерской железнодорожной сети достигла 2 000 километров, и в последующие десятилетия темпы строительства не снижались. Первый паровоз отправился в путь по румынским землям в 1854 г., когда в придунайском Банате была построена небольшая грузовая линия. А в 1857 г. железная дорога связала Темешвар (Тимишоару) с имперской и общеевропейской транспортной системой. Спустя еще 10 лет на поезде уже можно доехать почти во все крупные города Трансильвании.

Однако, потрясенная революцией и переживающая болезненное преобразование экономического и социального строя Австрия слаба, и соседи используют это для того, чтобы лишить империю ее былого влияния на европейские дела. В 1859 г. Франция и Пьемонт нападают на Австрию, быстро разбивают ее силы в северной Италии и заставляют Франца Иосифа отказаться от своих итальянских владений. Эти события открывают итальянцам путь к созданию единого государства, а их романским братьям на востоке дают возможность обрести политические права.

Под впечатлением военного поражения в 1860 – 1861 гг. по австрийским землям вновь прокатывается волна протестов. Активнее всех выступали венгры, но и румыны заявили о себе. В начале 1861 г. национальная конференция трансильванских румын прошла в Сибиу, а осенью того же года создается Общество литературы и культуры румынского народа – организация весьма влиятельная, несмотря на свое название зачастую игравшая и политическую роль.

Император старается избежать конфронтации и идет на уступки. Период абсолютизма заканчивается – объявляется о создании австрийского парламента и восстановлении законодательных органов исторических провинций. Решение венгерских революционеров о включении Трансильвании в состав Венгрии имперское правительство не признало, так что область вновь является отдельной административной единицей и в ней должен быть избран собственный парламент.

Выборы в парламент Трансильвании состоялись в 1863 г. Хотя имущественный ценз и давал преимущество более богатым венграм и немцам, результаты выборов отразили то обстоятельство, что румыны составляют большинство населения края. В новом трансильванском парламенте заседали 48 румын, 44 венгра и 33 немца. Через этот парламент удалось провести закон о национальном и религиозном равноправии румын (хотя это решение лишь дополняло ранее принятые имперскими властями). Румынский был провозглашен официальным языком области наряду с венгерским и немецким. В 1864 г. трансильванские православные, после легализации своей конфессии управлявшиеся сербской митрополией, получили собственную митрополию с центром в Сибиу, возглавляемую одним из лидеров национального движения 1848 – 1849 гг. Шагуной.

Перемены 1850 – 60-х гг. не привлекают в нынешней Румынии особого внимания – их затмевает культ событий 1918 г., в результате которых Трансильвания вошла в состав румынского государства. Отчасти это оправдано тем, что в 1863 г. не только был избран новый трансильванский парламент, но и начались переговоры австрийского правительства с лидером венгерского национального движения Деаком. Через некоторое время они привели к компромиссу австрийцев и венгров, означавшему наступление для румын новых трудных

12.01Вильгельм Оранский. Последние годы жизни

12.01Вильгельм Оранский. Борьба за единство Нидерландов

09.01Вильгельм Оранский в 1567 - 1576 гг.

04.09Вильгельм Оранский. Вождь оппозиции

04.09Вильгельм Оранский. Начало политической деятельности