до н.э.

1-й крестовый поход. Взятие Иерусалима

Когда крестоносцы завладели Антиохией, религиозный энтузиазм их вождей значительно ослаб. Целый год они провели в бездействии, во взаимных спорах и распрях из-за обладания Антиохией; они как бы совсем забыли о главной цели своего предприятия - об освобождении от неверных Гроба Господня. Как только миновала опасность от Кербуги, тотчас между сильнейшими вождями - Боэмундом Тарентским и Раймундом Тулузским возник довольно крупный спор, характеризующий обоих предводителей. Боэмунд напоминал теперь крестоносцам об их обещании, данном ему до взятия Антиохии, и требовал исключительного господства в городе. Но у Раймунда Тулузского, представителя законности и рыцарской верности долгу, была многочисленная партия, которая в силу чисто материальных выгод находила требования Боэмунда вполне несогласными с положением крестоносцев. Раймунд и его партия настаивали, ввиду данных византийскому императору обязательств, на том, что Антиохия должна быть передана во власть византийского правительства. Партия Раймунда взяла верх, и в Константинополь было отправлено для переговоров посольство, во главе которого стоял брат французского короля Гуго Вермандуа. О результатах переговоров мы ничего не знаем, так как Гуго не возвращался более в лагерь, он сел на корабль и удалился в отечество. То же сделал и другой вождь Стефан Блуа, который, правда, не играл выдающейся роли в ополчении, но участвовал в нем со значительным военным отрядом, так что его удаление не могло не ослабить крестоносное войско. Боэмунд, чтобы отстоять свое право на господство в Антиохии, обратил внимание вождей на поведение византийского императора, свидетельствовавшее о его враждебных чувствах к крестоносцам. В то самое время, когда крестоносцы, лишенные средств к пропитанию, изнемогали под Антиохией, взятие которой замедлялось еще и тем, что они не имели осадных снарядов, византийский император находился вблизи Антиохии со значительными военными силами и осадными машинами и не захотел оказать крестоносцам никакой помощи; между тем при переправе крестоносцев через Босфор он дал слово лично участвовать в их походе. Теперь же, без особенных усилий занимая Эфес, Милет и другие города, без особенных жертв одерживая победы над турками, ослабленными крестоносцами, император ценою крови крестоносцев покупал легкие победы и расширял свои владения. Именно на это обстоятельство указывал Боэмунд, как на бесчестный поступок со стороны византийского императора, и ему удалось убедить князей в том, что передача Антиохии византийскому правительству принесла бы вред делу крестовых походов. Таким образом Антиохия была предоставлена во власть тарентского князя.

В Антиохии распространилась смертность, которая похитила многих знатных, в том числе и папского легата, духовного представителя в Первом крестовом походе. Крестоносное ополчение терпело большой недостаток в пище и в одежде. Лишения приводили в экстаз простой народ, который приписывал свои несчастья небесной каре за то, что медлили с освобождением Гроба Господня. Выведенный из терпения народ угрожал сжечь Антиохию, если его не поведут дальше. Честолюбивый Боэмунд устоял против искушения и не внял побуждениям долга, Раймунд же Тулузский и другие вожди двинулись дальше. Они направились к Иерусалиму береговой полосой и не теряли надежды вознаградить себя другими земельными приобретениями. Легкие победы над ослабленным турецким населением более их не вознаграждали. Они с завистью вспоминали об Эдессе, Тарсе и Антиохии. В особенности честолюбивыми желаниями горел теперь Раймунд, более всего обиженный судьбой. Он был из сильнейших вождей крестоносного ополчения, он теплее всех относился к делу крестовых походов и, однако, до сих пор он не владел ничем; между тем и менее знатные и менее сочувствовавшие делу похода имели уже независимые владения. Раймунд остановился у Триполи. Уже все было готово для взятия города, как вдруг Боэмунд, зорко и ревниво следивший за тем, чтобы вблизи его княжества не появилось другого самостоятельного владения под главенством западного князя, прислал к Триполи коварного Танкреда, который и помешал плану Раймунда. В крестоносном лагере начались громкие жалобы на князей, простой народ требовал немедленного движения к Иерусалиму. Тогда Раймунд, находя невозможным далее противиться общему желанию, вынужден был оставить Триполи в середине мая 1099 г.

Крестоносцы очень много потеряли в спорах из-за Антиохии и Триполи. Летом 1098 г. Иерусалим, находившийся во власти слабого багдадского халифа, был завоеван сильным египетским халифом. Таким образом, по мере приближения крестоносцев к Иерусалиму, перед ними вырастали новые и сильные преграды. Иерусалим оказался весьма укрепленным, снабженным сильным гарнизоном. Между тем крестоносная армия, пришедшая к Иерусалиму, представляла одни жалкие остатки того блестящего ополчения, которое два года назад переправилось через Босфор. Всех крестоносцев было теперь не более 20 тысяч, и те были изнурены, обессилены длинными переходами, битвами и всякого рода лишениями. В этом ополчении недоставало уже многих знатных; часть погибла от эпидемических болезней, часть осталась в различных завоеванных городах, часть вернулась в отечество. К Иерусалиму из главных вождей пришли только три: Раймунд Тулузский, Роберт Нормандский и Готфрид Бульонский, после присоединился Танкред. Но у них не было ни средств, ни материалов для предстоявших осадных работ. Крестоносцам помогли в этом отношении генуэзцы и пизанцы; они доставили все необходимое для осады и средства к пропитанию. 15 июля 1099 г. Иерусалим был взят приступом.

Итак, цель была достигнута, крест восторжествовал над исламом. Город был наполнен враждебным мусульманским населением, завоеватели обошлись с ним в высшей степени жестоко. Как бы в отмщение за свои продолжительные страдания, они предали мечу и огню все, что было в городе мусульманского. Летописцы с удовольствием рассказывают о лужах крови, по которым ходили воины христовы. Кровожадностью и хищностью отличился Танкред, удовлетворивший на этот раз, сколько возможно было, свою жестокость и ненасытную скупость. Первым делом, которое должны были решить крестоносцы, был вопрос об устройстве административной власти в Иерусалиме. Но здесь они снова разделились на две партии: одна стояла за то, чтобы устроить в Иерусалиме церковную республику с патриархом во главе, - это партия духовного господства; другая партия выдвигала светский принцип, эта последняя взяла перевес. Предложили Раймунду Тулузскому принять на себя управление Иерусалимом, но он в силу своих личных нравственных принципов отказался; предложили Роберту Нормандскому, и тот отказался. Остался один Готфрид Бульонский, который и согласился на предложение, заявив, однако, что будет носить титул не Иерусалимского короля, а "защитника Гроба Господня". Таким образом Иерусалим был предоставлен во власть герцога Нижнелотарингского Готфрида Бульонского. Это обстоятельство имеет важное значение для последующей истории государств, основанных западными князьями. В Малой Азии было другое княжество - Эдесса, принадлежавшее брату Готфрида Бульонского - Бодуэну; таким образом, в руках одного дома были два владения, которые при необходимости могли соединяться и оказывать сильное влияние на политику и положение других княжеств. Вручение власти над Иерусалимом Готфриду Бульонскому обусловливало собой усиление лотарингского дома на Востоке. Готфрид Бульонский был человеком добрым, уступчивым, но в то же время весьма недалеким. Он едва не упустил из рук и той незначительной власти, которая ему досталась. В первый же год княжения Готфрида Иерусалимское духовенство в высшей степени систематично начало его стеснять, доводя его власть до минимума.

Источники:
1. Успенский Ф.И. "История крестовых походов", СПб., 1900-1901 (enoth.narod.ru)
См. также:
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru